Могучая сила привычки
(Об интеграции русских в Германии)
Как-то довелось мне брать интервью у министра-президента Нижней Саксонии Кристиана Вульфа. Он оказался очень приятным собеседником и, когда интервью окончилось, я попросил его уделить мне ещё несколько минут для личной беседы, не для прессы. Он любезно согласился, и я стал говорить о том, что в Германии проживает огромное количество русскоязычных граждан (одних только российских немцев что-то около 3,5 миллионов) и что многие из них так по-настоящему и не овладели немецким языком. А между тем, говорил я, все они избиратели, нуждающиеся в актуальной информации о том, что происходит в нашей стране, о её внешней и внутренней политике, о её экономике, культуре, проблемах и свершениях. Вульф внимательно слушал меня, не понимая, к чему я клоню. А клонил я к следующему: этим людям необходима немецкая газета на русском языке. Я попросил его поддержать эту идею. В ответ министр-президент отрицательно покачал головой и твёрдо сказал: "То, что эти люди являются гражданами Германии, априрно означает, что они владеют государственным языком. А то, что вы предлагаете, послужит укреплению и развитию параллельных сообществ, с чем призвана бороться программа интеграции".
Впоследствии, размышляя над его словами, я задавал себе вопрос, а что же, собственно такое – параллельные сообщества? Из каких слагаемых оно состоит? И сегодня мы рассмотрим одно из них.
Лет десять тому назад я встретил соседа по лестничной площадке. Он был радостно возбуждён. А ты знаешь, сказал он мне, что у нас открылся большой русский магазин, ну что-то типа гастронома. Я слегка удивился: зачем нужен ещё один продовольственный магазин, когда их и без того на каждом квартале понатыкано. Я недооценил значения слова "русский" в этом контексте. Так я впервые столкнулся с явлением, которое впоследствии назвал для себя гастрономической ментальностью.
Казалось бы, ну какое отношение к мировоззрению могут иметь личные гастрономические пристрастия? Личные – никакого. Но в том-то и дело, что люди, придумавшие и открывшие первый русский продуктовый магазин, были настоящими психологами. Они прекрасно понимали, что нас всех, помимо общих воспоминаний и одинаковых привычек, объединяет ещё и, фигурально говоря, любовь к пельменям. Эта любовь куда сильнее иной идеологии и политических пристрастий. Политические взгляды могут меняться, любовь к пельменям – никогда. Она сплачивает нас и является одной из основ того самого параллельного сообщества, которого так не хочет и боится господин Вульф.
Одна моя знакомая девушка приехала работать au-pair-Mädchen в одну немецкую семью. В первый же день, желая продемонстрировать работодателям своё кулинарное искусство, она решила приготовить им на обед настоящий украинский борщ – с сахарной косточкой, мясом, сметаной и прочими вкусностями. Её хозяева вежливо съели борщ, после чего молодая хозяйка отвела её в сторону и сказала: "Ты вот что, Маша, никогда больше этот красный суп нам не вари".
Одним из качеств "загадочной русской души" является не только пристрастие к питию водки – немцы, да и не только они, считают, что русские пьют водку вместо чая – но и любовь к солёным помидорам. Такая еда до появления русских в Германии немцам вообще известна не была. Перефразируя Гоголя, можно задать риторический вопрос: какой русский не любит уху? Да ещё если она из стерляди , да с налимьими щёчками. Что стоит на столе, когда мы за ним собираемся? Король русского застолья салат "оливье", рыба под шубой и, конечно же холодец из свиных ножек с чесночком. Что русскому хорошо, то немцу – смерть. Ну разве может их картофельный салат, в котором, кроме картошки и уксуса, ничего нет, сравниться с нашим "оливье"?! Всё это наше, родное, любимое и близкое. Мы можем быть друзьями, родственниками или врагами, мы можем быть бедными или богатыми, мы можем быть умными или глупыми, мы можем быть учёными или дворниками, мы можем быть мужчинами или женщинами, мы можем быть российскими немцами, евреями или русскими, мы можем быть молодыми или старыми, между нами могут возникать конфликты и непонимание. Но все мы стоим на одной платформе – пельмени, холодец и "оливье". За них мы в бой пойдём. И только когда мы перестанем удивляться по поводу того, что сначала пьют кофе с пирожными, а потом едят; когда нас перестанет раздражать, что пригласившие нас поставили на стол сырные кубики с воткнутыми в них зубочистками (и больше ничего!), вот тогда мы с вами, дорогие соотечественники, и станем немцами. А пока мы раскидываем для гостей скатерть-самобранку с холодцом вначале и "горячим" потом, мы остаёмся членами того самого параллельного сообщества. И никуда нам от этого не деться.
Юрий Кудлач, писатель и журналист
Произведения Ю. Кудлача смотрите на сайте www.kudlatsch.de.
